Наш собеседник — Представитель ЮНИСЕФ (Детский фонд ООН) в Республике Таджикистане, Лучиано Калестини. Таджикистан 10-я страна, в которой он ведёт свою деятельность в области международного развития и это первая страна, которая не находится в чрезвычайном положении, что является хорошим изменением для него. Его предыдущие миссии осуществлялись в странах с гуманитарным кризисом, такие как Ирак, Конго, Судан. Поэтому Таджикистан, для него абсолютно другая страна с новыми задачами, которые тоже немаловажны.
— В скольких странах ЮНИСЕФ имеет своё представительство?
— ЮНИСЕФ управляется исполнительным советом Организации Объединённых Наций (ООН), в котором 36 членов-государств являются членом совета директоров.
ЮНИСЕФ, как одна из ветвей ООН, является организацией занимающимся вопросами детей, которая была создана в 1946 году Генеральной Ассамблеей. Постоянным членом ООН мы стали в 1953 году и управляемыми теми же членами-государствами, которые принимают политические решения в Генеральной Ассамблеей и в Совете Безопасности.
В наши дни, ЮНИСЕФ ведёт свою деятельность в 155 странах в мире, включая Таджикистан, в котором мы открылись в 1993 году, сразу же после обретения независимости. Также, представительства ЮНИСЕФ имеют офисы в развитых странах, которые мобилизуют ресурсы для ЮНИСЕФ. В 10-ти странах мира нет представительств ЮНИСЕФ, а в остальных есть, так как дети есть везде.
— В каких именно 10-ти странах нет представительств ЮНИСЕФ?
— К примеру, в Монако, Мальта. Но представительства имеются в Великобритании или в Германии, которые преимущественно занимаются мобилизацией ресурсов для деятельности ЮНИСЕФ.
— То есть, они являются вкладчиками денежных ресурсов?
— Именно. У ЮНИСЕФ есть два вида офисов: одни работают с правительством для защиты прав детей. Другие офисы существуют в развитых странах, которые не нуждаются в помощи ЮНИСЕФ. Они мобилизуют ресурсы для нас путём сбора от простых граждан или компаний в этих странах, и затем ресурсы отправляются в такие офисы, как в Таджикистане. Но все мы являемся частью команды «Семья ЮНИСЕФ».
— Как Вы отметили, ЮНИСЕФ ведёт деятельность в Таджикистане с 1993 года. До 2018 года, какие основные достижения осуществил ЮНИСЕФ в нашей стране?
— Хороший вопрос! После распада СССР, ситуация в стране была очень тяжёлой, особенно для детей. В то время, в Таджикистане была самая высокая смертность детей в постсоветском пространстве. Показатель детской смертности очень важен для ЮНИСЕФ. Количество детей, которые не достигают 5-ти лет, в среднем составляют разные цифры в разных странах. К примеру, в Японии самая низкая смертность детей. У них показатель смертности составляет меньше чем один ребёнок на 1000 рождаемости. Это значит на тысячу рождённых, меньше чем один ребёнок умирает, не достигая 5-ти лет. В те годы, для Таджикистана наша поддержка носила гуманитарную направленность, ведь это были годы гражданской войны. Мы старались доставлять питание, обеспечить санитарные условия, быть уверенными, что родители владеют достаточными навыками ухаживать за детьми, но всё это продолжается до сих пор. Конечно, многое изменилось в нашем подходе, так как метод гуманитарной помощи подходит для достижения быстрых результатов, но как только ситуация стабилизируется, как в Таджикистане сейчас, тогда наша роль заключается в том, чтобы больше работать в целях поддержки правительственной системы. То есть мы начинаем работать с государством в целях обеспечения востребованных социальных услуг для населения. Обеспечением социальных услуг занимается не ЮНИСЕФ, а, Министерство здравоохранения и социальной защиты населения РТ, Министерство образования и науки РТ и другие государственные учреждения. Иногда мы работаем с неправительственными организациями (НПО), в случае, если государству необходимо вести совместную работу. Когда ситуация улучшается, как к примеру после 1997 года в РТ, когда система начинает работать снова, тогда наша роль – это напрямую обеспечивать социальные услуги. Мы работали с каждым министерством, проводили семинары, поставляли оборудование, вели технические советы, создавали разные стратегии, обеспечивали вакцинами и т.д. И это зависит от страны. После 25 лет, цель остаётся прежней – обеспечить каждого ребёнка в Таджикистане чистой водой, качественным питанием, хорошим образованием, обеспечить защиту от насилия; но подход к работе изменился, так как государство стало сильнее. Мы являемся не единственными в нашей миссии. В работе задействованы многие другие организации ООН, в том числе доноры. Но как агентство при ООН, мы являемся лидирующими, когда речь заходит о правах детей.
Я должен отметить, что есть чрезвычайно важный документ, который называется Конвенция о правах ребёнка (КПР) и это один из ратифицированных частей закона в истории. 192 членов-государств ООН подписали её и тем самым взяли на себя обязательство выполнить 57 статей КПР. Таджикистан подписал КПР в 1993 году, что является показателем высокого достоинства, так как Таджикистан в то время был новым государством, который проходил через гражданскую войну, и до сих пор данная обязанность говорит о том, что мы обещаем сделать всё возможное, чтобы защитить права детей. И за 25 лет, после подписания документа, Таджикистан превзошел, все результаты и имеет большой прогресс. Детская смертность уменьшилась на 60%. И достигнуть хороших результатов было совсем нелегко, это требовало ресурсов, политических обязательств, доступных социальных услуг для всей страны, стабильные и своевременные поставки вакцин и т.д. Но мы знаем из опыта в других странах мира, что ведётся огромная работа по обеспечению социальным пакетом услуг детей, которые состоят на учете, как самые уязвимые, т.е. самые бедные, географически отдалённые, те которые находятся в трудных ситуациях. И, чтобы достигнуть хороших результатов, нам нужно работать вдвое больше, чем за прошедшие 25 лет. К примеру, дети с ограниченными возможностями — по официальным данным их примерно 26 тысяч. Однако, как и во многих других странах, остается процент незарегистрированных детей. Они не посещают школы, у них может не быть доступа к медицине. Как только дети становятся видимыми для нас, мы совместно с Правительством РТ стараемся помочь. Мы должны вовлечь самых уязвимых детей, вдвойне прикладывая все усилия.
— ЮНИСЕФ реализует множество проектов в Таджикистане по направлению доступа к чистой воде. В каких частях Таджикистана вы фокусируете своё внимание?
— Очень интересный вопрос. Данных проектов не было в Таджикистане около 5-ти лет. 2 месяца назад мы приняли решение возобновить Программу воды, санитарии и гигиены. Причиной нашего решения является статистика детской смертности не достигших 5 лет.
— И что же является главной причиной? Недоступность чистой воды?
— Санитария. Если посетить родильные дома в Таджикистане, среди них имеются те, которые не имеют доступа к воде и к санитарным условиям, а это означает, что новорождённый ребёнок может очень легко подцепить инфекцию. И когда семьи забирают их домой, в основном бедные семьи, у которых нет доступа к чистой воде и санитарии, мама не знает, как следует следить за ребёнком, возможно, это её первый ребёнок. На сегодняшний день детская смертность намного ниже, чем 25 лет назад, но все ещё самая высокая в Центральной Азии. В то же время, если взять, к примеру, школы, только около 50-55% школ имеют доступ к чистой воде и к санитарным условиям, что является тоже высоким риском заболевания детей, из-за разных видов инфекций. Элементарно, диарея может убить очень быстро маленьких детей. По этим причинам, мы решили совместно с Министерством образования и науки РТ и Министерством здравоохранения и социальной защиты населения РТ вернутся к сектору санитарии и чистой воды. Насколько Вы знаете, недавно, в Таджикистане прошел Водный форум с участием многих организаций, но они в большей степени занимаются поставками воды, но никак не санитарией и гигиеной.
— Разве все эти аспекты не взаимосвязаны между собой?
— Взаимосвязаны, но в основном институты дают приоритет управлению поставками воды и хранению, включая инфраструктуру, и очень часто забывается что происходит, как принято называть, у потребителей, т.е. в школах, в больницах, в домах. На конференции большое внимание было акцентировано на воде, как источнике для производства электроэнергии. Это довольно важный аспект, но многие таджики все ещё не имеют доступа к чистой воде. По нашим данным, к качественным санитарным условиям имеет доступ небольшая часть таджикского населения, большая часть работы проделана нами совместно с Правительством РТ, но есть пробелы.
Если вернуться к Вашему вопросу, к концу 2020 года совместно с Министерством здравоохранения и социальной защиты населения РТ мы должны достичь того, чтобы каждый родильный дом в стране имел доступ к чистой воде и к санитарным условиям. В стране около 1800 школ не имеют доступа к воде и санитарии. И для того, чтобы помочь им, требуется большая работа, с вложениями около 100 миллионов долларов, которых у нас пока не имеются, но мы начнём поэтапную реализацию по мере поступления финансирования. Мы обязались для начала взяться за первые 100 школ, а остальные школы будут вовлечены в процесс, как только поступят деньги. Также мы окажем поддержку родильным домам, так как отсутствие доступа к чистой воде является одной из главных причин детской смертности. Ну и конечно гигиена и это то, что не требует никаких денег. Очень малое количество семей в Таджикистане моют руки с мылом. Для нас это важная часть, которая не обсуждалась вовсе на водной конференции. Касательно этого вопроса, мы тесно сотрудничаем с Министерством здравоохранения и социальной защиты населения РТ, и работаем над созданием концепции в целях улучшения условий ребёнка в первые 1000 дней его жизни. При получении всего необходимого, что включает и гигиену, у ребёнка будет отличный шанс иметь здоровое психологическое и физическое состояние в дальнейшем. Для нас, крайне важно поведение родителей в таджикских семьях. К примеру, я заметил неприемлемые привычки питания, что сильно шокировало меня. Совсем маленьким детям родители позволяют употреблять огромное количество сахара, например, торт, шоколад и т.д. Одной из главных наших задач, является улучшить модель поведения и решения принимаемых касательно детей. Но это не происходит за один день или месяц, или даже год. И мы строим данную стратегию вокруг таких аспектов, как вода, санитария и гигиена – весь комплекс того, что должны дать родители детям, что стоит ровно ничего, чтобы дать максимальные шансы детям для их дальнейшего развития. В Таджикистане нет нефти и газа, и возможно это даже хорошо, так как нефть и газ порой приносят больше проблем, чем решений. Но в Таджикистане есть две главные вещи, как я вижу – вода и человеческие ресурсы. Единственное, что приведёт Таджикистан к социальному и экономическому развитию это люди. Более 60% таджикского населения является молодое поколение. И это ещё раз доказывает, что Таджикистан одна из самых молодых стран в мире. И для страны крайне важно держать в приоритете детей, инвестировать в хорошее образование для них, обеспечить качественное питание и доступ к качественной медицине. Если отложить в сторону все моральные устои, с учётом подписания КПР, то это и экономически правильное решение и нет других альтернатив.
Насколько я знаю, большое внимание направлено на Хатлонскую область, так как там высокий уровень бедности и самая густонаселённая область страны. Но мы кое-что изучили за годы нашей работы, уязвимые слои населения могут быть в любой части страны. Я даже уверен, что за километр от центра города, мы сможем найти бедные семьи. Мы полагаемся на фактах и данных, чтобы найти семьи, которые невидимы для нас. Если мы сравним уровень бедности в городе Душанбе, к примеру с Раштом, естественно Душанбе намного развитее, и мы можем сфокусировать внимание на остальных частях страны. Но если копнуть глубже, можно найти исключения и в развитых частях.
И поэтому первая часть ответа на вопрос, где именно мы будем осуществлять программу, очень простой – в каждом родильном доме страны (в стране всего 74 родильных домов), независимо от географического положения. Но следующая часть ответа немного сложная, так как мы будем исходить из фактов.
На данный момент мы проводим опыт, совместно с Министерством экономического развития и торговли РТ, который определяет 99 разных индикаторов: бедность, питание, заболевания и т.д. и мы их определяем на уровне 68 районов в атласе (совокупность разных карт, которые составляются для отдельных индикаторов). В этот процесс вовлечены Министерство экономического развития и торговли РТ, ЮНИСЕФ, Всемирная продовольственная программа (ВПП), программа развития ООН (ПРООН) и некоторые агентства при ООН. И в скором времени будет предоставлена информация об индикаторе институционального развития, которая будет показывать в каком районе ситуация лучше или хуже. К примеру, если ВПП интересны вопросы питания в школах, то открывается атлас, в котором указаны лучшие или худшие условия питания в определённых школах. У нас всегда сложный выбор, так как наши ресурсы очень ограниченны. И если у нас малое количество денежных ресурсов для Таджикистана, то мы должны вложить их как можно правильнее. И поэтому ответ на вопрос где, зависит от данных, которые мы получаем.
— И откуда Вы получаете все данные и факты?
— В основном от Правительства Таджикистана, так как мы очень тесно сотрудничаем. Не будем забывать, что Таджикистан является членом ЮНИСЕФ, и поэтому мы важные составляющие друг друга. Данные поступают от правительственных организаций такие, как Агентство по статистике при Президенте РТ, Министерство экономического развития и торговли РТ, иногда от агентств при ООН, ЮНИСЕФ. Уже около 5 месяцев мы собираем информацию обо всех существующих данных во всех регионах страны и определяем разные индикаторы для разных регионов. Но это очень сложно, так как предоставленная информация не достигает уровня труднодоступных регионов, в силу географического расположения. Мы признаём, что первый запуск данного атласа будет не безупречным. Но будет полезно нам знать о пробелах в фактах, и мы постараемся их заполнить в следующем году, так как информация будет обновляться каждый год. Это наш первый опыт создания атласа в Таджикистане, в других странах мы это проделывали не малое количество раз.
— Как Вы видите будущее Таджикистана в целом?
— У Таджикистана есть огромный экономический потенциал, как мы ранее отметили, водные ресурсы и соседние страны могут стать основными клиентами. Есть потенциал развития индустрии туризма. Я конечно не эксперт, но думаю, также есть потенциал развития сельскохозяйственной индустрии. Путь дальнейшего развития, который выберет Таджикистан в ближайшие 25 лет, зависит от важности принятых решений. Я заметил в первый год своего пребывания здесь, имеются огромное количество приоритетов в разных сферах. Также, есть социальный сектор, который развивается, но качество социальных услуг, которые получает среднестатистический таджик, не удовлетворяют потребности нуждающихся. Не будем забывать, что 70% населения проживает в сёлах и отдалённых местах. И если учесть все эти моменты, то у Таджикистана фантастические возможности. В английском языке мы говорим «развилка дорог», что означает, есть несколько путей. И если мы примем правильные решения, Таджикистан сможет стать лидирующей страной, скажем в Центральной Азии. Время покажет, какие решения будут приняты. Касательно ЮНИСЕФ, мы всегда будем защищать права детей и не останемся в стороне. Чем я действительно был восхищён, так это политическим согласием и открытостью обсуждать все эти вопросы со стороны правительственных партнёров. Я считаю, будущее будет очень ярким, если верные решения будут приняты.
— Говоря о светлом будущем, на ум приходит вопрос. С какими трудностями Вы, как представительство ЮНИСЕФ, сталкиваетесь в своей работе?
— Единственная трудность это финансовые ресурсы. Таджикистан был в приоритетном списке для донорских государств в 90-х гг., но не сейчас. Таджикистану повезло, что многие доноры всё ещё остались. Но портфель становится меньше и есть ожидания, что Таджикистан заполнит пробелы самостоятельно. Например, 80% бюджета для вакцин в Таджикистане поступают от ЮНИСЕФ. Доноры выделяют деньги для ЮНИСЕФ, и мы совместно с Министерством здравоохранения и социальной защиты населения РТ приобретаем данные вакцины. Но это не может продолжаться вечно.
К примеру, сектор здравоохранения всё ещё получает поддержку со стороны Японии, США или других донорских государств. Во многих странах Министерство здравоохранения покрывает все расходы за свой счёт. И если коснуться вакцин, ЮНИСЕФ покупает вакцины для около 50-ти стран во всем мире. У ЮНИСЕФ есть возможность приобретать их очень дёшево, так как мы являемся главным покупателем вакцин во всём мире. Но в Таджикистане всё ещё большая часть денег поступает от международных организаций, что было бы приемлемо 20 или 10 лет тому назад, но уже 2018 год и в скором времени многое измениться. Самый главный вопрос заключается во вложении в социальный сектор. Я не отрицаю того, что строительство дорог, гидроэлектростанций и т.д. имеют важность для развития страны, но я хочу сказать, что должен быть баланс.
В любом случае, для меня огромное удовольствие работать в Таджикистане. Люди здесь очень открытые, готовые сотрудничать, готовые высказаться, готовые услышать наше мнение. Всё это облегчает нашу работу в какой-то степени.
— Расскажите о проекте «Защита детей, пострадавших от миграции в Юго-Восточной, Южной и Центральной Азии», который недавно начал реализовываться.
— Этот проект финансируется Европейским Союзом (ЕС) и реализуется в 7-ми странах, таких как Таджикистан, Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Мьянма, Таиланд и Бангладеш. Проект направлен на обеспечение защиты детей затронутых миграцией. Но в Таджикистане иная ситуация, здесь вопрос заключается в том, что родители покидают страну в целях заработка, а дети остаются и эта ситуация оказывает сильное влияние на детей. Проект начался совсем недавно, он будет продолжаться 3,5 года. В рамках данного проекта, мы сотрудничаем с Министерством труда, миграции и занятости населения РТ. К примеру, отец уезжает на заработки, и у семьи нет никаких документов, и как это влияет на ребёнка, также учитывая психологическое влияние, так как семья разъединяется. Иногда уезжают и отец и мать, и ребёнок остаётся с бабушкой и дедушкой, которые возможно не достаточно имеют возможностей смотреть за ребёнком. Для начала, в основном мы заинтересованы в психологическом влиянии этих факторов на детей. И мы очень благодарны правительству Таджикистана за помощь. Мы должны быть уверенны в том, что защита социальной системы в Таджикистане в состоянии предоставить специализированную поддержку для этих детей. Это краткая информация, так как в Таджикистане ситуация отличается от других стран. Дети здесь остаются в стране, но без родителей и их количество достаточно высокое. В среднем ежегодное количество подростков мигрирующих из страны в поисках работы, составляет огромное количество. В основном это молодые люди, некоторые из них родители, а некоторые нет.
Есть другие программы, которые всерьёз направлены на поддержку молодёжи в Таджикистане с трудоустройством, и помочь им реализовать себя не уезжая из страны. Это является сущностью проблемы. Конечно, ЮНИСЕФ не может создавать рабочие места, но мы можем помочь молодым таджикам, которые не имели возможности получить образование и не владеют навыками для внедрения в современный рынок труда. И поэтому мы рассматриваем следующий вариант, новую модель трудоустройства: иностранные компании, возможно американские, или российские, или немецкие и т.д., которые не находятся в Таджикистане могут нанять молодых таджиков, которые смогут работать здесь, у себя в офисе, или же дома, или же в офисах предоставленных министерствами совместно с ЮНИСЕФ. Они будут осуществлять работу онлайн. Очень простые задания, которыми они быстро научатся. Совместно с Министерством труда, миграции и занятости населения РТ мы изучили этот вопрос и выявили, что даже 10 дней такой работы удвоит среднемесячную зарплату для молодых людей. И это может стать причиной того, что люди смогут остаться в стране.
— А чем конкретно будут заниматься эти люди?
— Привлечение дистанционной работы – так описывается данный термин. Эта работа разного вида. Но самое простое – это внедрение информации. Также очень много новых вид работ, которые появляются на базе интернета. В основном, деятельность заключается в обновлении вебсайтов. Таким видам деятельностей не так много лет, они достаточно новые, но уже существуют на рынке труда и возможно миллионы людей уже занимаются отдалённой работой. Наёмный работник подписывает контракт с определённой компанией за рубежом и ему отправляется рабочий план, возможно внедрение информации, и оплачивается данная работа ежедневно. Но деятельность базируется на компьютере. Есть разные категории данной деятельности и индустрия расширяется очень быстро. ЮНИСЕФ заинтересован в привлечении, как можно больше не трудоустроенных молодых таджиков. Мы хотим, чтоб Таджикистан извлёк выгоду из данной возможности и лидировал в Центральной Азии. Несомненно, другие страны Центральной Азии уже осведомлены и реализуют данную программу. Количество рабочих мест будет множество, но с ограничениями. По нашим подсчётам, к концу 2020 года мы сможем обеспечить работой около 30 тысяч молодых таджиков. Количество таджиков в возрасте от 15 до 24 лет, которые не учатся в образовательных учреждениях и не работают, по официальным данным достигают полмиллиона, а если взять возраст от 15 до 29, количество превышает 700 тысяч. 1/12 часть населения таджиков, это не трудоустроенные молодые люди. И если нам удастся построить данную индустрию, то мы сможем достигнуть развития в сфере цифровой индустрии. Что немаловажно для нас, так это построить систему. Давайте начнём сейчас, ведь очень много молодых умных таджиков, которые ищут работу. Единственная трудность будет заключаться в вопросе владения языком, и поэтому на первых порах мы будем в основном ориентироваться на российские компании. А уже со временем будем расширять возможности.
— Основываясь на этой программе, будут ли предоставляться курсы?
— Возможно, вы слышали о Центрах дополнительного образования. В стране их всего 83. Они были учреждены ещё в советское время. Совместно с Министерством образования и науки РТ мы внедряем в них инновационные лаборатории, которые обеспечат возможность изучения разных современных навыков. На данный момент у нас 4 или 5, но мы планируем внедрить инновационные лабораторий во все 83. Это даст для таджикских молодых людей возможность изучения тех навыков, которых не было в школьной программе: компьютерных технологий, дизайна, коммуникаций и т.д.
— И эти курсы бесплатные?
— Конечно!
— Как обычный иностранный гражданин, насколько Вам нравится жить в Таджикистане и какие туристические места Вы уже успели посетить?
— Душанбе очень комфортное место для жизни. Я должен отметить, прежде чем приехать сюда, я не знал абсолютно ничего об этой стране. Даже в интернете очень мало информации. Таджикистан всё ещё остаётся загадкой для всего мира. Но я был приятно удивлён, когда увидел зелёный и чистый город и абсолютно безопасный. Никто не беспокоит, люди готовы тебе помочь всегда, можно найти всё что нужно, доступная свежая и дешёвая еда. Что касается туризма, мне пока не посчастливилось посетить туристические места, но я много разъезжаю по стране по работе. Соответственно, я видел каждый уголок страны, кроме Рашта. Я был на Памире, я был на севере страны. Но я должен отметить, что менее развитый сектор Таджикистана — это туризм. У Вас фантастически красивая страна, но мы опять возвращаемся к недоступности воды и санитарных условий, которые немаловажны и в индустрии туризма. Главное, что есть потенциал.
Я постараюсь посетить как можно больше мест в Таджикистане в следующие годы пребывания здесь, раз в месяц или два я стараюсь выехать за пределы города. Ведь это единственная возможность увидеть, что же на самом деле происходит. Конечно, мы можем бесконечно сидеть в городе, на собраниях в министерствах, но реальную ситуацию надо увидеть своими глазами.
Беседовала Манижабонуи Акбарали
 в Республике Таджикистане, Лучиано Калестини. Таджикистан 10-я страна, в которой он ведёт свою деятельн){kind=link}